Успокойте меня, пожалуйста. Ну, или обследуйте, наконец. Я уже вполне серьезно начинаю подозревать у себя паранойю. Переписываясь с постоянными клиентами, не забываю им напомнить, чтобы не ставили в качестве пароля на электронной почте собственную дату рождения, завели отдельный номер телефона для особо доверительных разговоров и еще раз поменяли пин-код, пароль, обследовали днище собственной машины.
И это при том, что последовательницей теории заговоров я никогда не была!
Цифровое обострение. В последнее время все чаще возникают профессиональные ситуации, в которых сама себе напоминаю не психолога, а следователя. Да что там говорить — истории рассказывают практически каждый день! На консультации мне приносят распечатки разговоров в аське, фотографии из социальных сетей и видеонаблюдения, результаты вскрытия чужой электронной почты. Это из повседневного.
Клиентка поссорилась с парнем, кстати, работающим в интересных органах, а через полчаса он «случайно» подъехал к ее машине возле какого-то заброшенного магазинчика. Тихонько плакала в машине, а тут он в окошко стучит. Как он мог найти ее в столь заброшенном месте? Это или судьба, или маячок … У другой дамы в сумочке обнаружился подслушивающий чип… Недавно на приеме был несчастнейший мужчина. Применив вот такие достижения электроники, он узнал все подробности об измене жены. А жену любит очень. «И что мне теперь с этой информацией делать?» – в отчаянии спрашивал он. И что тут сказать? Намного более захватывающие методы мониторинга собственных подружек у грамотных молодых офицеров разных госорганов, полного названия которых я предпочитаю не знать. Или, например, программистов. Если начну описывать — это уже будет не статья, а приключенческая повесть. Предлагаю обратить внимание на разницу в уровнях цифровой продвинутости с вашими близкими. Это сейчас существенный фактор в близких отношениях. Она, эта разница, позволяет одним их участникам контролировать то, о чем другие даже не догадываются. 
Например, муж регулярно ходит на сайты знакомств, не забывая вытереть свои посещения в истории сообщений компьютера. Но низкий уровень его компьютерной подготовки становится причиной того, что он не знает о существовании второй истории своих посещений, которая есть в любом браузере. И которую регулярно почитывает, плача и мучаясь, его жена. Но секрет не выдает — возможность тайного контроля привлекательнее выяснения отношений. Кстати, конкретно в этой истории конец неожиданный. Оказывается, жена до замужества была фанаткой и регулярной посетительницей этих сайтов, знакомилась, встречалась. Супруга же нашла совсем по-другому — на работе. И о своих виртуальных приключениях ему не рассказывала. А он дружил с сисадмином их большого офиса, и тот дал другу информацию о понравившейся девушке… И хоть с большим трудом, но оказалось и выяснилось, что муж искал на сайтах не новых знакомств, а выискивал фотографии жены — не продолжает ли она хотеть кого-то лучшего?.. Если кому-то все, что я здесь излагаю, покажется нездоровыми фантазиями, что ж, согласна: у психологов тоже бывают проблемы с психикой. Но если вы уверены, что все эти истории не имеют никакого отношения к вашей личной жизни, поговорите с друзьями и знакомыми. Вы узнаете много нового и интересного об охватившей широкие массы цифровой паранойе.
Семейный викиликс. Наши индивидуально-семейные сенсации бывают похлеще грязевых потоков викиликс. В то время как одни из нас только догадываются о появившихся возможностях, другие вовсю производят, продают и применяют так называемые системы безопасности. Сыщицкие технологии превратилось в полноценную индустрию. Тут и приборы ночного видения, и скрытое видеонаблюдение, и маячки на авто, и прослушка. То есть технически возможно практически все. А кто ищет, тот всегда найдет. А ищут многие. Просто помните об этом. Кажется, к полному доверию в семье нас приведут не психологи, а инженеры. Чем это угрожает нашим чувствам? Давайте договоримся: никто не может отнять право других хотеть проникнуть в ваши личные границы. Защищать их, кроме нас самих, просто некому. А защищать придется, и уже не только психологическими, но и вполне конкретными техническими средствами. Важно не надеяться на то, что даже самые близкие люди будут действовать в ваших интересах. Нет, будут, безусловно. Но только до того времени, пока ваши интересы не станут противоречить их собственным. Как психолог я бы, конечно, рекомендовала не контролировать взрослых людей и отдать близкому человеку ответственность за его собственные поступки. А самой нести ответственность только за свои. И пусть будет стыдно тому, кто подозревает жену цезаря, которая, как известно, должна быть выше подозрений. Ни показания очевидцев, ни горы видеоматериалов, ни записи, помните — как в «Золушке», — не сделают ножку маленькой, сердце большим, а параноика спокойным. С этой постоянной чужой тревогой придется как-то жить, по возможности отделяя ее от себя. Если же «сердце красавицы склонно к измене», то ни один высокий забор с видеокамерами не заставит ее поступиться своим правом на свободу. И в то же время стоило бы почаще вспоминать историю, приключившуюся с большим начальником по фамилии Отелло. Когда вроде бы все улики сходятся, а ошибка судьи неизбежна. Уверенность так непоколебима, потому что руководит не разум, а страсть, гнев или ненависть. Пытаться переубедить человека, который находится во власти эмоций, бессмысленно: он совершенно глух к голосу логики. Как бы ни менялись технологии, наши чувства трепещут и живут своей собственной захватывающей жизнью. 
Зачем-то вполне благополучный мужчина время от времени пишет письма своей бывшей жене. Письма о том, как ему хорошо и радостно живётся. Нашел в Интернете адрес ее электронной почты и регулярно посылает ей полный фотоотчет о своей жизни, делая упор на дорогую машину, путешествия и текущих девушек. Нет, он вовсе не хочет вернуть ее! Просто очень надеется, что она будет страдать. Подозреваю, что скоро благодаря новым технологиям и государство, и люди станут намного прозрачнее. И всё же — никто не в силах отнять у человека право на потайной уголок, на секрет, на недосказанность, закрытость. Право на собственные, отличающиеся от чьих-то других, интересы. Это даже Конституция гарантирует. Но теперь это право, как, впрочем, и многие другие, будет сложнее реализовать.
Видеть насквозь? «Ну вот, открыла Америку», — скажут продвинутые пользовательницы прослушек, заглушек и индикаторов. Кстати, об Америке. Моя подруга, едва зарегистрировавшись в социальной сети, получила длинное письмо транслитом как раз оттуда. Лет пятнадцать назад её же знакомая, пользуясь полным доверием, чуть не увела благополучного мужа из семейного стойла, попортив нервы и оставив неизгладимый след недоверия в семье на всю жизнь. Тоже просит прощения. Подруга ей не ответила — пусть помучается. Мы уже привыкли к фотокамерам в офисах, прослушиванию телефонов и контролю почтовых отправлений. Многие уже даже не заморачиваются вопросом, а правда, что есть видеотрансляторы в примерочных кабинках магазинов одежды и даже, говорят, в туалетах кафе и ресторанов. Раз им надо — пусть смотрят, дело хозяйское. Мы тоже будем смотреть то, что нужно нам. Знакомая нашла в соцсети фотографии новой спутницы своего бывшего парня. И с огромным удовольствием пишет гадости в её адрес! Не от своего имени, разумеется. Не то чтобы хочет вернуть, нет — ну, просто эмоции бурлят. Похоже, отягощающая психику чужая любознательность проникает в очень личное пространство. Я сейчас не о выложенной в Интернет интимной жизни Перис Хилтон или Ким Кардашьян. Почему все так уверены, что это самопиар? Есть предел ведь и ему. Не все из нас претендуют на лавры публичных персон. Но всем придётся учитывать новые реалии. Подслушивание и запись телефонных разговоров через специальную аппаратуру, вскрытие почты и маячок, отслеживающий передвижение машины партнёра, — внимание, гражданки, всё это отнюдь не из фантастических романов о будущем, а суровая реальность наших дней. Что это? Любовь как паранойя или эта, м-м-м, личностная активность к любви никакого отношения не имеет? Это как спорить о том, как правильно называть — шпион или разведчик. Для многих любовь — это и есть контроль. Но, может быть, так мы наконец научимся говорить всё в лицо — просто смысла не будет врать.
Текст: Алевтина Шевченко