Авторская рубрика Любови Ступаковой

Вечный странник, завоевавший весь мир, стал богом балета. Он был дерзким реформатором в классической хореографии, именно Рудольф смог покорить сердца массовой аудитории. Привить любовь к хореографическому искусству, которое до его появления считалось чем-то непонятным и отдаленным.

Он стал символом мирового балета. Любимчиком всех, кто когда-либо видел его на сцене. Журналисты называли это «Руди-мания». Красавцем его трудно было назвать. Но он производил впечатление совершенно ослепительного человека, вы как бы попадали в магическое поле его чар, заполнявшее собой пространство не только на сцене, но и в жизни. Он был среднего роста, крепкий, очень гибкий, с мускулистыми руками и ногами. С большими губами со шрамом, с очень выразительным лицом и пронзительными карими глазами. Единственной страстью в его жизни был танец.«Я гениальный вампир, который может бросить все ради танца. Мое исполнение должно оставлять сильный и нестираемый след». Каждое его па, каждый его жест были наполнены чувствами. Он связывал воедино музыку и эмоции. Присущая ему особая пластика, звериная энергия сводили с ума зрителей. Происходило некое соблазнение.

Вся жизнь его была полна загадочности и мистификации. Мальчик, родившийся в поезде, в самой обыкновенной семье; имя Рудольф, означавшее«слава» и «волк». Число 17 было магическим и любимым для Нуреева: в 17 лет он поступает в Ленинградское хореографическое училище, а летом 17 июня совершил тот смелый прыжок свободы.Он был первым, кто остался на Западе, попросив политического убежища в Париже. Нуреев умел шокировать и умилять свою публику, его стиль и манера одеваться несло экстравагантно театральное зрелище: нестриженная шевелюра аля Beatles, поверх всегда кепка, огромные переливающихся расцветками шелковые шарфы, ботфорты, жабо, украшавшие его шею, много бархата и кожи. А скандальная постановка балета «Послеполуденный отдых фавна»на музыку Клода Дебюсси просто повергла публику в шок своей волнующей мелодией, необычной хореографией и, конечно же, кульминацией, где полубог-полуживотное Фавн предается акту любви.

Нуреева, несомненно, привлекала такая необычная чувственная роль. Неудивительно, что страстная сексуальная манера Рудольфа нашла здесь свое яркое воплощение.Хореография этого балета была не похожа на классическое исполнение. Движения и пластика должны были быть выпукло барельефны, а вся хореография построена на профильных позах. Возникало ощущение, что смотришь не балет, а любуешься изображениями на древних античных амфорах и фресках. Нечто кошачье проглядывалось в его лени, осторожных и точных движениях. Жесты были полны мужества и силы. А застывшая красота его движений просто влюбляла в себя невольно.Черты его лица были неподвижно- выразительны, это внушало мысль о некоем звере, существе, движимом скорее инстинктом, чем разумом. Шокирующая кульминация этого балета – последний жест в финале. Лаская поднятое покрывало нимфы, Нуреев замирает в любовном экстазе…В этом было что-то животное, эротичное и сексуальное…Неутолимость желания была во всем – ив танце, и в любви, и в деньгах.

Он давал по 250—300спектаклей в год, приблизительно 750 часов на сцене, блистательных выступлений и сумасшедшего успеха. Ему приписывали звездные романы с Фредди Меркьюри, Элтоном Джоном,Ив Сен-Лораном, Жаном Маре. Его состояние насчитывало миллионы, а его скупости ходили легенды, дуэт Рудольфа Нуреева с Марго Фонтейн попал в «Книгу рекордов Гиннесса», после «Лебединого озера» в Венской опере их вызывали на сцену 89 раз. Он снимался в кино, руководил балетной труппой в Гранд-Опера, а в конце жизни пробовал себя как дирижёр.

«Скандальный образ любовника жаждущего секса любой ценой и в любой момент, исполненный презрения, поспособствует тому, что однажды то животное из души и плоти, которым я являюсь, превратится в миф». Рудольф Нуреев (1938-1993).